Вступление: «primero la sentencia; el veredicto después»
На страницах своей колонки адвокат Carlos López‑Keller (испанский адвокат и колумнист) поднимает знакомую сцену из «Алисы» Льюиса Кэрролла и ставит её рядом с недавним решением Tribunal Supremo (Верховный суд Испании, главный суд страны).
В сказке королева требует: «primero la sentencia; el veredicto después» — сначала приговор, потом вердикт. Алиса восклицает «stuff and nonsense» — «бред и чепуха». Автор перечисляет варианты переводов этой фразы, чтобы подчеркнуть простое недоумение перед логикой, которая кажется перевёрнутой и лишённой обычного порядка.
Процедурная схема и ожидаемый порядок
Юридическая традиция, как пишет автор, предполагает построение: сначала hechos probados — установленные факты, затем fallo — вывод или решение в структуре sentencia (письменного мотивированного приговора). То есть прежде формулируется, что произошло, а затем делается вывод по закону.
Колонка утверждает, что в деле против Álvaro García Ortiz (фигурант, упомянутый в колонке) Tribunal Supremo «optó por adelantar el fallo a la sentencia» — будто сам вывод был заранее определён и оказался известен до полной и подписанной мотивировки. Автор сравнивает это с «неопределённостью Гейзенберга»: по смыслу, человек «condemned but still innocent» — ему приписана санкция, но пока не объяснено, за что именно она дана.
Автор подчёркивает, что теоретики мотивации судебных решений настаивают: razonamiento de la sentencia должен быть письменным; пока мотивы не изложены, у нас лишь впечатление или предположение, а не завершённый юридический акт. Отсюда вопрос: что происходит, если судья изначально склонен к вине, но при письме обнаруживает слабости в доказательствах, или если он пытается найти основания для заранее принятого решения и не находит их?
Прецеденты и процессуальные детали
Колонка отмечает: это не первый случай, когда автор видит практику «adelantar el fallo». Примером служит решение по recurso de casación (кассационная жалоба на решение нижестоящего суда) по делу ERE (известное дело в Испании, упомянутое автором как пример), где, по словам автора, голоса были разделены и итог видится решённым до завершения письменной мотивировки (в тексте упоминается счёт 3‑2). Это подаётся как иллюстрация прежней процедурной практики, на которую автор указывает как на проблему.
Автор фиксирует несколько процессуальных деталей, вызывающих у него настороженность: те же magistrados (судьи), которые инициировали causa (дело) против генерального прокурора, затем вошли в tribunal sentenciador (состав суда, выносившего решение) — особенность состава суда; разница в предоставленном времени на informes de conclusiones — одной стороне media hora (половина часа), другой — время, которое автор называет «неограниченным»; и резкое высказывание Президента трибунала (руководитель состава суда) к журналисту во время слушания: «Otra cosa (es) que nos amenace con que lo sabe», которое автор интерпретирует как давление, заставившее корреспондента замолчать.
Вопрос конфликта интересов
Далее в колонке всплывает сообщение: «miembros del tribunal han recibido dinero de una de las acusaciones». Автор подчёркивает, что если это ложное утверждение — то это клевета, а если правда — то серьёзный конфликт интересов; он отмечает, что для оценки важна не только сумма, а сама «печальная картина» возможного совпадения интересов.
Автор даёт несколько гипотетических примеров для иллюстрации риска восприятия: вспоминание историй с Baltasar Garzón и Banco Santander или с José Ricardo de Prada и политическими структурами подаётся как воображаемые ситуации — не утверждения о реальных событиях, а метод показать, почему совпадение интересов вызывает беспокойство.
Заключение: взгляд ребёнка и общественное негодование
Колонка завершает аллегорией: как ребёнок в сказке способен указать на очевидную нелепость, так и общественное негодование («qué disparate») заслуживает внимания, когда судебная практика кажется перевёрнутой. Автор подчёркивает свою обеспокоенность и призывает к внимательному рассмотрению процедурных аномалий и сообщений о возможном конфликте интересов.
Короткие пояснения для русскоязычных читателей в Испании: Tribunal Supremo — Верховный суд Испании (высшая судебная инстанция); fallo — решение/вывод, составляющая sentencia (письменной мотивировки); recurso de casación — кассационная жалоба (пересмотр решения высшей инстанцией); ERE — обозначение известного дела (упомянуто как пример автором).
Автор не выносит окончательных юридических заключений о вине или невиновности; он представляет интерпретацию событий и выражает обеспокоенность по поводу процедур и заявлений, которые, по его мнению, требуют проверки и прозрачности.
